Ей, может, и хотелось бы впасть в суеверный дикий ужас перед виртуальной реальностью и машинами, ведь так намного проще объяснить случившееся. Но как нейропсихолог, она кое-что понимала. Мэй пришла к выводу, что кошмар в Иллюзионе — проекция переживаний Лу, ведь у них был сеанс совместного подключения, а идти к океану Лу не хотела. Скорее всего, капсула дала сбой, стандартная локация не загрузилась, уровень Наблюдателя был отключен. У Лу высокий ЭМПО, больше шестидесяти процентов и будет еще расти, поэтому ее подсознание передало призыв о помощи таким образом. Эмпатия матери к своему ребенку очень высока, поэтому Мэй затянуло в кошмар Лу. Примерно также было с Акселем в момент смерти Лины, но он отказывается это принимать.
Глава 5
Если верить Андерсон, то мои дела плохи, ведь до улик и оборудования мне уже не дотянуться. Обычно то, что попало в руки Конгломерату, превращалось в тайну за семью печатями, а я отлично знал, как корпорации берегут свои секреты.
И все же я надеялся, что корпоранты не забрали с собой выжившего в Первый сектор. Бедняга был в тяжелом состоянии, а до всемогущих докторов корпорации слишком далеко, этот щуплый человечек, похожий на мумию, вряд ли бы дотянул. Если так, то его доставили в одну из ближайших больниц сектора 13-Z. Поблизости их всего две, и как только я распрощался с Андерсон, то сразу же отправил запрос.
Как выяснилось, вчерашний денек оказался богат на «Джонов и Джейн Доу». В госпиталь Святой Анны поступило десять человек после перестрелки, но их личности быстро идентифицировали, несмотря на перепрошитые I-чипы. Одного пациента идентифицировать не смогли, и мне пришлось заглянуть туда лично. К сожалению, неизвестный с размозженной головой оказался не тем, кого я искал. Оставался еще госпиталь Святого Петра, куда я собственно и направлялся. Вчера туда как раз привезли неизвестного в тяжелом состоянии.
Но тот ли это человек?
Конечно, будь у меня лицензия, все прошло бы куда проще. На запрос мне бы предоставили фото пациента, историю болезни и описание тех, кто его доставил. А так пришлось довольствоваться безразличным ответом: «Да, неизвестный мужчина поступал на лечение. Вы родственник? Нет? Тогда извините и до свидания».
Госпиталь Святого Петра являл собою серое обшарпанное здание в семь этажей, на фасаде которого горел красный крест. Неизменный символ медицины на фоне неоновых рекламных баннеров был едва различим, само же здание тонуло в тени небоскребов, а рядом с сияющим гигантом торгового центра госпиталь и вовсе выглядел обрубком. Ампутированной конечностью Лост Сити.
С торца госпиталя обнаружился служебный вход, у которого курили двое медиков в белой униформе. Я прошел мимо, сворачивая к автомату с фаст-фудом. Взял себе американо и принялся ждать.
Кофе оказался редким дерьмом — кислый, горький и в тоже время какой-то пресный –чтобы состряпать такую бурду, нужно недурно постараться, и, кажется, автомат Тринадцатого сектора превзошел своих собратьев. Медики уходить не спешили, закурили еще по одной, бородатый что-то упорно доказывал лысому коллеге, тот кивал, соглашаясь. Пришлось и дальше давиться гадким кофе, прикидывая план действий. Если тут все организованно так же, как в больнице, где я недавно побывал, то все должно пройти гладко. Надеюсь, так оно и будет, потому что попасться на взломе и попытке проникновения — это прыжок в Хранилище, причем с разбегу.
Медики, наконец, закончили трепаться. Я активировал функцию «усиленное зрение» и приблизил изображение, теперь на лице бородатого медика были отчетливо видны поры и прыщи. Глаза я заменил на кибернетический имплант «Hawk Pro1» по требованию медицинской комиссии еще в полицейской академии. Надо сказать, что это не единственная часть тела с которой пришлось распрощаться. Хирурги с запалом рыночных мясников оттяпали мне «лишнее и слабое», пришив «нужное и сильное», по мнению Департамента полиции, конечно же. Не то чтобы я был в восторге от таких перемен, но новые глаза радовали. Неимоверно полезная штуковина с возможностью приближения объектов, автоматического прицеливания при стрельбе, сканирования и функцией «ночное зрение». Именно благодаря импланту я сейчас четко увидел, как бородач набрал на панели семизначный код, открывающий дверь. Что ж, хотя бы не придется взламывать замок.
Выждав три минуты, я уверенной походкой двинулся к двери, игнорируя камеру наблюдения. Непринужденно, будто каждый день сюда прихожу, ввел подсмотренный код и попал в госпиталь.
Бытовка располагалась справа по коридору, и, судя по щелчку замка, оттуда как раз кто-то выходил. Я в два шага подскочил к двери, и когда та открылась, перехватил, сделав вид, будто собирался вводить код, но меня опередили. Немолодая дородная женщина столкнулась со мной взглядом и вопросительно вздернула бровь. Поздоровавшись кивком, я галантно распахнул перед ней дверь, за что получил благодарность и улыбку. Бонус в виде свободного входа в бытовку прилагался. Я обошел стройные ряды металлических шкафчиков, дергая за ручки — искал незапертый, ведь кто-то вполне мог забыть закрыть, или полениться, понадеявшись на замок бытовки. Повезло. Внутри незапертого шкафчика были небрежно разложены личные вещи, пакет с недоеденным сэндвичем и заветная униформа, которая оказалась мне впритык.
Кое-как застегнув белый комбинезон, я надел халат. На груди, над карманом, горела зеленая клипса бейджа. Нажав на клипсу, я узнал, что униформа принадлежит седому усатому кардиологу доктору Эллинзу. Что ж, доктор Эллинз, мы с тобой ни хрена не похожи, значит придется немного поколдовать над бейджем. Несколько секунд настроек на терминале, и вот бейдж демонстрирует мою физиономию, вернее, физиономию нейрохирурга Акселя Картера.
— Ну давай, доктор Картер, иди работай, — подбодрил я себя и вышел в больничный коридор.
Теперь главное не привлекать внимания. Госпиталь небольшой, скорее всего персонала немного, и все друг друга знают, чужак здесь как костер в ночной степи. Было бы неплохо получить доступ к базе данных или хотя бы раздобыть списки пациентов, иначе придется заглядывать в каждую палату. И будь оно все проклято, если нужного человека я найду на седьмом этаже в самой последней каморке. Или того хуже — его здесь попросту не окажется.
— Простите, вы кого-то ищите? — раздался за спиной грубый голос.
Черт.
Вздохнув, я обернулся, стараясь выглядеть как можно более непринужденно. Невысокий коренастый мужчина в синей форме санитара с любопытством вытаращился на мой бейдж.
— Да, ищу, — спокойно ответил я. — Лифт ищу. Я новенький, второй день тут работаю, и еще не запомнил куда идти.
— И как вам у нас? — прицепился санитар.
— Пока вроде бы нравится.
Санитар фыркнул.
— Как в этой клоаке может нравиться? Все нормальные врачи бегут отсюда!
— Я не совсем нормальный, — ухмыльнулся я, мысленно добавив «и не совсем врач».
— Если честно, то я так и подумал, ведь все мечтают попасть на работу в Третий или хотя бы в Пятый сектор, а не сюда. Я, кстати, Билли Маккейн, — он протянул руку, и я отметил, что два пальца у него заменены на дешевые механические протезы.
— Доктор Картер, — представился я и пожал Маккейну руку. — Билли, так где тут лифт?
— Иди прямо до сестринской, потом налево и до упора.
— А ты случайно не знаешь, где можно взять списки пациентов?
Санитар на меня непонимающе вытаращился, будто я спросил, почему Земля круглая. Хотя, наверное, так оно и было.
— Просто там, где я работал, все организовано немного не так, — пояснил я.
— А, понятно. У своей дежурной медсестры возьмите. Но вообще-то списки вам должны были загрузить в рабочий терминал вместе со всеми историями.
Кое-как отделавшись от болтливого санитара, которому вздумалось расспросить о больнице, из которой перевелся доктор Картер, я направился к лифту. Все же этот Билли оказался прав, госпиталь действительно не то место, где хотелось бы работать. Серая плитка на полу, затертые отпечатками сотен рук стены, высокий пыльный потолок с тусклыми лампами — все это действовало угнетающе. Мне вспомнилась больница в корпоративном Первом секторе и стерильно-белоснежная палата с голографическим дисплеем во всю стену, а еще новейшее медицинское оборудование, о назначении которого можно лишь гадать. Здесь же ничего подобного нет, и вряд ли когда-то будет. Тринадцатый сектор — один из беднейших районов Лост Сити. Чем дальше от Первого сектора, чем нумерация выше — тем хуже, и Тринадцатый как раз в категории «все очень дерьмово», дальше только Стена и кишащая монстрами Пустошь.